Бисэй стоял под мостом и ждал ее.Наверху, над ним, за высокими каменными перилами, наполовину обвитымиплющом, по временам мелькали полы белых одежд проходивших по мосту прохожих,освещенные ярким заходящим солнцем и чуть-чуть колыхающиеся на ветру... Аона все не шла.Бисэй с легким нетерпением подошел к самой воде и стал смотреть наспокойную реку, по которой не двигалась ни одна лодка.Вдоль реки сплошной стеной рос зеленый тростник, а над тростникомкое-где круглились густые купы ив. И хотя река была широкая, поверхностьводы, стиснутая тростниками, казалась узкой. Лента чистой воды, золотяотражение единственного перламутрового облачка, тихо вилась средитростников... А она все не шла.Бисэй отошел от воды и, шагая взад и вперед по неширокой отмели, сталприслушиваться к медленно наполнявшейся сумраком тишине.На мосту движение уже затихло. Ни звука шагов, ни стука копыт, нидребезжанья тележек - оттуда не слышалось ничего. Шелест ветра, шорохтростника, плеск воды... потом где-то пронзительно закричала цапля. Бисэйостановился: видимо, начался прилив, вода, набегающая на илистую отмель,сверкала ближе, чем раньше... А она все не шла.Сердито нахмурившись, Бисэй стал быстрыми шагами ходить по полутемнойотмели под мостом. Тем временем вода потихоньку, шаг за шагом затоплялаотмель. И его кожи коснулась прохлада тины и свежесть воды. Он поднял глаза- на мосту яркий блеск заходящего солнца уже потух, и на бледно-зеленоватомзакатном небе чернел четко вырезанный силуэт каменных перил... А она все нешла.Бисэй наконец остановился.Вода, уже лизнув его ноги, сверкая блеском холодней, чем блеск стали,медленно разливалась под мостом. Несомненно, не прошло и часа, какбезжалостный прилив зальет ему и колени, и живот, и грудь. Нет, вода ужевыше и выше, и вот уже его колени скрылись под волнами реки... А она все нешла.Бисэй с последней искрой надежды снова и снова устремлял взор к небу,на мост.Над водой, заливавшей его по грудь, давно уже сгустилась вечерняясинева, и сквозь призрачный туман доносился печальный шелест листвы ив игустого тростника. И вдруг, задев Бисэя за нос, сверкнула белым брюшкомвыскочившая из воды рыбка и промелькнула над его головой. Высоко в небезажглись пока еще редкие звезды. И даже силуэт обвитых плющом перил растаялв быстро надвигавшейся темноте... А она все не шла.В полночь, когда лунный свет заливал тростник и ивы вдоль реки, вода иветерок, тихонько перешептываясь, бережно понесли тело Бисэя из-под моста вморе. Но дух Бисэя устремился к сердцу неба, к печальному лунному свету,может быть потому, что он был влюблен. Тайно покинув тело, он плавноподнялся в бледно светлеющее небо, совсем так же, как бесшумно поднимаетсяот реки запах тины, свежесть воды...А потом, через много тысяч лет, этому духу, претерпевшему бесчисленныепревращения, вновь была доверена человеческая жизнь. Это и есть дух, которыйживет во мне, вот в таком, какой я есть. Поэтому, пусть я родился в нашевремя, все же я не способен ни к чему путному: и днем и ночью я живу вмечтах и только жду, что придет что-то удивительное. Совсем так, как Бисэй всумерках под мостом ждал возлюбленную, которая никогда не придет.Сентябрь 1919 г.Акутагава Рюноскэ
смысл глубокий очень. Здорово.
Ах, бедный юноша... Погиб в мечтах о любви... И за это отрабатывал карму столько жизней... И у нас всех, возможно, тоже были в прошлом такие романтические смерти. Мне бы хотелось, чтоб Были.. Мне бы.
Сложно написано... Даже очень. Но красиво очень...
ну почему сложно?не знаю...мне лично читалось легко...и понравилось очень.
наверное сложно тем,что отвыкли читать умные вещи)Читать много нужно,тогда будет легче понимать смысл
ахах))) Тина.. а вчера ночью сама ведь писала, что сложновато))...я всё видела))
извини, что сдала тебя))давай удалим эти сообщения?) ;)
давай)
Потрясающе
интересно... но и правда сложновато )))
красиво написано ...правда ничего сложного не нашла в написанном ..читается на одном дыхании и очень легко )))
Хабаровск